К ЛЕРМОНТОВУ
Ты знаешь, Миша, здесь ничто не изменилось.
В Москве по прежнему дают богатые «балы».
У русских дам исчезли робость и стыдливость,
Трясут грудЯми в клубах, оголив свои зады.
У нас искусственные стали модны лица.
А ботокс вкалывают бабы, да и мужики.
Болит душа, с ресничек капает водица,
Не о таком мечтали предки наши на Руси.
Куда ни кинь, по городам — одна убогость!
Заводов нет! Их торгашам отдали под склады.
Ещё есть для тебя, мой друг, такая новость —
В России нашей Банки вырастают, как грибы.
На годы долгие страна погрязла в ссудах,
Банкирам ежемесячно несёт свои гроши.
Народ забыл совсем о творческих досугах,
Горазд пить пиво, самогон под яблонькой в тиши...
У нас всё ярче процветают глупость, зависть.
Богатство, власть — рождает в мир убогие умы.
Я не хочу перед тобой, мой друг лукавить,
Но мы никак не вылезем из этой жуткой тьмы.
БЛАГОВЕСТ
«Ее, беснуясь, потрясали — смотрите ж: всё стоит она!»
(А.С. Пушкин)
Читаю Пушкина и слышу, как он поёт нам Благовест.
Его душа всё выше, выше - стихами плещется окрест...
Меня уносит в глубь России: в луга, где так дурманит цвет,
И дальше, дальше без усилий, где реки свой берут разбег,
В тени таинственных деревьев «стада шумят, и соловей»,
Людское позабыв поверье, поёт «в безмолвии ночей.»
В душе моей рождая звуки и отголосками на лист...
Скорее карандашик в руки. Писать, пока мой ум речист.
Овины, мельницы с крылами - давно уже минули в век.
Оставив ряд холмов, с домами — крестьянин новый взял разбег...
ЕСЕНИНУ
«И Русь все так же будет жить, плясать и плакать у забора.»
*С.А.Есенин*
Читает, вспоминает Русь — стихи Есенина в платочке,
И парня, песенную грусть, лихую удаль в каждой строчке...
Разлился синью по Руси — напев Есенинский, былинный.
Хмельной простор стихов вкусив, душа сочится — сердцевиной...
Вздыхая, плачет о лугах — читая томик «Радуница».
Березы, хата в образах, всё это было или снится...
Гармонь в малиновых мехах, да у черёмухи девичник.
Живёт сей Гений на устах, соткав свой образ поэтичный!
«И Русь всё так же будет жить, плясать и плакать у забора,»
А мы в день гибели тужить — читая надписи гравёра...
